Неточные совпадения
Это было уже совершенно не то отношение, как с первым мужем, и потому она чувствовала у себя новые средства для деятельности, и потому
стали в ней серьезно являться, получать для нее практическую требовательность такие мысли, которые прежде были только теоретически
известны ей, и в сущности не затрогивали ее внутреннюю жизнь: чего нельзя делать, о том и не думаешь серьезно.
Прекрасная Елена,
Хочу спросить у вас, у женщин, лучше
Известны вам сердечные дела:
Ужли совсем не
стало той отваги
В сердцах мужчин, не
стало тех речей,
Пленительно-лукавых, смелых взоров,
Которыми неотразимо верно,
Бывало, мы девиц и жен прельщали?
Прекрасная Елена, укажи,
Кого избрать из юных берендеев,
Способного свершить желанный подвиг?
Известны были, впрочем, два факта: во-первых, что в летописях малиновецкой усадьбы, достаточно-таки обильных сказаниями о последствиях тайных девичьих вожделений, никогда не упоминалось имя Конона в качестве соучастника, и во-вторых, что за всем тем он, как я сказал выше, любил, в праздничные дни, одевшись в суконную пару, заглянуть в девичью, и,
стало быть, стремление к прекрасной половине человеческого рода не совсем ему было чуждо.
Породы уток многочисленны и разнообразны, Я
стану говорить только о тех, которые мне более или менее коротко
известны.
Я не
стану говорить о токах глухих тетеревов и о выводе тетеревят, потому что в этом они совершенно сходны с простыми тетеревами, полевиками, или березовиками, как их называют: последние гораздо ближе мне
известны, и я буду говорить о них с большею подробностию.
Когда старухи из зáмка лишили его в моих глазах уважения и привлекательности, когда все углы города
стали мне
известны до последних грязных закоулков, тогда я
стал заглядываться на видневшуюся вдали, на униатской горе, часовню.
— Нет, не ревизором; ревизором будете не вы; но вы член-учредитель из-за границы, которому
известны важнейшие тайны, — вот ваша роль. Вы, конечно,
станете говорить?
Чудно и болезненно отозвались в груди Елены слова пьяного мельника. Самые сокровенные мысли ее казались ему
известны; он как будто читал в ее сердце; лучина, воткнутая в стену, озаряла его сморщенное лицо ярким светом; серые глаза его были отуманены хмелем, но, казалось, проникали Елену насквозь. Ей опять сделалось страшно, она
стала громко молиться.
Люба
стала главною нитью, связывающею его с жизнью города: ей были
известны все события, сплетни, намерения жителей, и о чём бы она ни говорила, речь её была подобна ручью чистой воды в грязных потоках — он уже нашёл своё русло и бежит тихонько, светлый по грязи, мимо неё.
Ты, Марья, дурака не валяй. Ваши дела нам очень хорошо
известны. В домкоме все как на ладони. Домком око недреманное. Поняла? Мы одним глазом спим, а другим видим. На то и поставлены.
Стало быть, ты одна дома?
Из других литературных трудов А. С. Хвостова
известны: перевод комедий Теренция (1777), перевод
статьи о Португалии из Бюшинговой «Всеобщей географии» (1774) и собственная комедия «Любовные оборотни» (1770).
Более значительны
статьи Фонвизина: «Опыт российского сословника», с ответом на критику его против Любослова, и «О древнем и новом стихотворении» Богдановича. Эти произведения, впрочем, так
известны, что о них нет нужды говорить здесь, тем более что
статьи Фонвизина заключают только определения слов, а
статьи Богдановича состоят почти из одних выписок стихов Ломоносова.
Близ рубежа чужой земли
Аулы мирные цвели,
Гордились дружбою взаимной;
Там каждый путник находил
Ночлег и пир гостеприимный;
Черкес счастлив и волен был.
Красою чудной за горами
Известны были девы их,
И старцы с белыми власами
Судили распри молодых,
Весельем песни их дышали!
Они тогда еще не знали
Ни золота, ни русской
стали!
Владимир Иваныч.
Стало быть, вы лично
известны Алексею Николаичу?
Сообщительность, достигающая степени зуда и чесотки, принимает обыкновенно самую мягкую, нежную, любезную форму; особы, одержимые этим зудом,
становятся тем скучнее и несноснее, чем больше высказывают любезности в обращении с вами. В семействе скучных людей, они
известны под именем: любезников.
Только испытав страдания, узнал я близко сродство человеческих душ между собою. Стоит только хорошенько выстрадаться самому, как уже все страдающие
становятся тебе понятны. Этого мало, — самый ум проясняется: дотоле скрытые положения и поприща людей
становятся тебе
известны, и делается видно, что кому потребно. Велик бог, нас умудряющий. И чем же умудряющий? Тем самым горем, от которого мы бежим и хотим скрыться. Страданиями и горем определено нам добывать крупицы мудрости, не приобретаемой в книгах.
Минут через двадцать мы снова взбирались на мыс Суфрен. По пути я
стал расспрашивать Чжан-Бао о чудесном дереве. Он шел некоторое время молча, но затем
стал говорить о том, что китайцы много знают таких вещей, которые не
известны русским. В тоне его речи слышалась убежденность в своем превосходстве над спутником, которому волею судеб не дано этих знаний.
Кишенский, которого она презирала и с которым давно не хотела иметь никаких сношений, зная всю неприязнь к нему Глафиры, решился писать ей об обстоятельствах важных и притом таких, которые он, при всей своей зоркости, почитал совершенно неизвестными Бодростиной, меж тем как они были ей
известны, но только частями, и
становились тем интереснее при разъяснении их с новой точки зрения.
Их было двое — сын и дочь. О сыне письменных свидетельств никаких не сохранилось. По крайней мере, доселе исследователи старинных архивов ничего не заявляли о нем. Известно только по преданию, что он жил до начала нынешнего столетия в одном из монастырей Переславля-Залесского и горько жаловался на свою участь. Это говорил покойный граф Д. Н. Блудов, которому хорошо были
известны подобные тайны [«Русский архив» 1865 года, книжка 1,
статья М. Н. Лонгинова «Заметка о княжне Таракановой», стр. 94.].
— Ложное честолюбие никогда меня не увлекало: мне равно хорошо
известны и большой свет и простонародье,
стало быть, нечего мне было гоняться за призраками.
Не
стану перечислять здесь твоих пороков, кои тебе достаточно
известны, скажу только, что причину твоей погибели вижу я в твоем неверии.
Эти горницы были
известны под общим названием светлицы и служили обширным и уютным гнездышком для «сизой голубки», как называла ее нянька Антиповна, — Ксении Яковлевны Строгановой. Любимица отца и покойника дяди, она осталась после их смерти на пятнадцатом году и
стала жить среди боготворивших ее родного и двоюродного братьев и заменяющего ей родного отца — дяди Семена.
Не
стану распространяться о милостях ко мне царевны Софии: кому из московских жителей они не
известны?
О господи! положи на уста мои хранение. Когда-нибудь, если удастся, расскажу все, что я про них слышал от девяностолетнего старца, [От него ж узнал я историю молдаванской княжны Лелемико. (Примеч. автора.)] которому тайны их жизни были
известны, как его собственная спальня. А теперь
станет ли меня управиться и с настоящим рассказом!